И обеспечение информационной безопасности. Заливанский Б.В. Технологии информационного противодействия экстремизму Что относится к объектам информационного противоборства

Цели, задачи, признаки и содержание

Геополитического информационного

Противоборства

Целью геополитического информационного противоборства (ГИП) является противостояние и противодействие ин­формационной агрессии, а также нарушение ИБ враждебного го­сударства. В обусловленных случаях она направлена на разрушение целостности (устойчивости) системы государственного и военно­го управления иностранных государств, эффективное информа­ционное воздействие на их руководство, политическую элиту, системы формирования общественного мнения и принятия ре­шений. Одна из важнейших целей ГИП - обеспечение ИБ РФ для завоевания информационного превосходства в мировом инфор­мационном пространстве.

Информационная борьба (в политической сфере) включает в себя три составные части:

· стратегический политический анализ;

· информационное воздействие;

· информационное противодействие.

При этом ведение информационной борьбы осуществляется по следующим уровням:

· стратегический;

· оперативный;

· тактический.

Следует выделить два вида информационной борьбы: инфор­мационно-психологическую и информационно-техническую, которые воздействуют на социально-биологические и технические объекты.

На стратегическом уровне информационного геополитического противоборства в основном должны действовать высшие органы государственной власти России, а спецслужбы и крупный капи­тал должны действовать на оперативном и тактическом уровнях.

Воздействие - это действие, направленное на кого-нибудь с целью добиться чего-нибудь, внушить что-нибудь. В психологии под воздействием понимается целенаправленный перенос движения и информации от одного участника взаимодей­ствия к другому. Воздействие может быть непосредственное (кон­тактное) и опосредованное (дистанционное, с помощью чего-либо).

Как уже отмечалось ранее, существуют определенные характе­ристики функционирования информации в обществе: размах цир­куляции, время циркуляции, направление движения, эмоциональ­ная окраска информации, способ переработки информации, цель переработки информации.

Именно воздействие является целью процессов переработки информации.

При ведении информационной борьбы объектами воздействия могут быть: психика людей, информационно-технические систе­мы различного масштаба и назначения, система формирования, распространения и использования информационных ресурсов, система формирования общественного сознания (с помощью про­паганды и средств массовой информации), система формирова­ния и функционирования общественного мнения, система при­нятия решений (рис 14.2).

Объекты воздействия можно разделить на технические (в ос­новном они находятся в сфере интересов информационно-техни­ческой борьбы) и социально-биологические (особое внимание им уделяется в ходе информационно-психологической борьбы). В роли технических объектов могут выступать системы управления и свя­зи, финансово-экономической деятельности государства и т.д. Если же говорить о социально-биологических объектах, то к ним мож­но отнести отдельных индивидов, социальные группы, общество, государство, мировое сообщество, животный мир, геологические структуры и растительный мир. Основными социальными элемента­ми общества являются социальные группы и отдельные индивиды.

Для защиты от негативных воздействий социальных объектов в ходе глобального ГИП необходимо создание системы информа­ционно-психологического обеспечения как составной части на­циональной безопасности России. Данная система должна обес­печить защиту психики политической элиты и населения России от негативного информационно-психологического воздействия (т.е. защиту россиян от негативных информационных потоков геопо­литических противников России). Ее основная задача - обеспече­ние психологической безопасности населения и политической элиты России.

Информационно-психологическое воздействие (ИПВ) представ­ляет собой целенаправленное производство и распространение специальной информации, оказывающей непосредственное вли­яние (положительное или отрицательное) на функционирование и развитие информационно-психологической среды общества, психику и поведение политической элиты и населения России.

Психологическое и пропагандистское воздействие является разновидностью информационно-психологического воздействия.

В связи с появлением и ускоренным развитием средств массо­вой информации резко усилилась роль общественного мнения, которое колоссальным образом стало влиять на политические процессы в обществе, особенности функционирования инфор­мационно-психологической среды общества. Поэтому система фор­мирования общественного мнения также является одним из ос­новных объектов информационно-психологического обеспечения.

Информационное оружие - это методы, устройства и средства, предназначенные для нанесения противоборствующей стороне максимального урона в ходе информационной борьбы (путем опасных информационных воздействий).

В тех случаях, когда информационное оружие прямо или опо­средованно используется против психики человека (или социаль­ной группы), речь должна идти об информационно-психоло­гической борьбе. Практически можно назвать только три объекта воздействия, каждый из которых относится к определенному типу информационной борьбы (в чистом виде): информационно-техни­ческие системы, информационно-аналитические системы (не вклю­чающие в себя человека) и информационные ресурсы.

Источники информационных опасностей могут быть естествен­ными (объективными) и умышленными.

Информационное противоборство, так же как и информаци­онная война, включает в себя три составные части:

• стратегический политический и социально-экономический анализ;
• информационное воздействие;
• информационное противодействие.

Рассматривая теорию информационного противоборства в поли­тической и социально-экономической сферах, следует учитывать, что оно происходит на стратегическом, оперативном и тактиче­ском уровнях.

Информационно-психологическое воздействие представляет собой целенаправленное производство и распространение специ­альной информации, оказывающей непосредственное влияние (положительное или отрицательное) на функционирование и раз­витие информационно-психологической среды общества, психику и поведение руководства различного уровня и населения России.

Психологическое и пропагандистское воздействия являются разновидностью информационно-психологического воздействия.

Необходимо отметить, что информационные воздействия опасны или полезны не столько сами по себе, сколько тем, что «запускают» мощные вещественно-энергетические процессы, уп­равляют ими.

Суть колоссального влияния информации как раз и заключает­ся в ее способности «точечно» контролировать социальные про­цессы, влиять на параметры, которые на много порядков выше самой управляющей информации. Особое значение имеет исполь­зование инфологем.

Инфологема - это ложная, искаженная или неполная ин­формация, представляющая реальные события идеологическими мифами, политическими пропагандистскими измышлениями. Инфологемы появляются на свет как результат сознательных, целе­направленных манипулятивных воздействий или, что значитель­но реже, - неосознаваемых заблуждений. Инфологемы способны к расширенному самовоспроизводству, самоумножению. Они фор­мируют картины мира в индивидуальном, групповом и массовом сознании, устойчивые стереотипы индивидуального и социаль­ного поведения, ценностные установки и ориентации будущих поколений.

Задача профессионала информационной войны - вовремя раз­глядеть инфологемы противника и своевременно отреагировать.

Производство инфологем всегда носит деструктивный харак­тер. Они ложатся на благодатную почву взвинченной психологии масс, мгновенно вводятся в информационные каналы и легко перете­кают в различные области духовной жизни. Особенно эффективны инфологемы во время выборов, т.е. в период обострения полити­ческой ситуации, неизбежного в ходе избирательного процесса. Тогда они являются основным продуктом деятельности политтехнологов. Политические консультанты, в том числе журналисты, предоставляющие свои материалы в печатные и электронные СМИ и Интернет, широко используют инфологемы предвыборного назначения. Один из часто встречающихся примеров - «фигура умолчания» (сообщается, что кандидат привлекался к суду, но ничего не говорится о сути и времени правонарушения). Вообще, тщательно дозированная информация может существенно иска­зить представления избирателей о кандидатах и их программах.

Большая часть социально-политических инфологем имеет две особенности:

· ксенофобия, ненависть к чужому;

· стремление найти врага, виновника своих бед.

В кризисных ситуациях избирательного процесса, чреватых неопределенным исходом, инфологемы выполняют следующие функции:

· охранная;

· аргументирующая;

· комментирующая;

· провозглашающая;

· отвлекающая;

· скрывающая;

· ложно ориентирующая (ориентирующая не в тех направле­ниях);

· дезориентирующая (подменяющая ориентиры).

ВОЕННАЯ МЫСЛЬ № 4 (7-8)/1997, стр. 18-22

О способах и формах ведения информационной борьбы

Полковник С.А.КОМОВ ,

кандидат технических наук, профессор АВН

Статья посвящена одному из важнейших аспектов теории и практики информационной борьбы - способам и формам ее ведения при подготовке и в ходе боевых действий. Автор, творчески развивая свои идеи, делает попытку теоретического обобщения и систематизации известных примеров ведения информационной борьбы в войнах и конфликтах XX века, предлагает условные наименования способов и кратко формулирует их идею.

СТАНОВЛЕНИЕ отечественной теории информационной борьбы в настоящее время сопряжено с объективными трудностями, связанными с неоднозначностью толкования различными научными коллективами и отдельными учеными ее генезиса, предмета исследования, структуры и содержания. Доминируют, как правило, два основных подхода. При первом, базирующемся на идее информационного оружия, проблема сужается до рамок так называемой компьютерной борьбы.

Второй подход, сторонником которого является автор, основан на трех принципиальных положениях. Во-первых, информационная борьба рассматривается как непреходящее явление, присущее человеческому обществу с момента его возникновения. Во-вторых, современный феномен внезапной актуализации этой проблемы объясняется резким повышением эффективности информационной борьбы вследствие формирования глобального трансконтинентального информационного пространства. В-третьих, теория информационной борьбы рассматривается как наука, аккумулирующая все выработанные человечеством знания о закономерностях, принципах, формах, способах и средствах завоевания информационного превосходства над противником, в том числе и с помощью информационного оружия. При этом в ее структуру и содержание должны быть включены не только эмпирические сведения и теоретические построения, касающиеся информационного и радиоэлектронного оружия, а также способов его применения в современной войне, но и обобщенный богатейший военно-исторический опыт организации и ведения информационной борьбы.

Под способами информационной борьбы в дальнейшем будем понимать порядок и приемы применения сил и средств объединения (соединения, части, подразделения) для захвата и удержания информационного превосходства над противником при подготовке и в ходе боевых действий.

Способы информационной борьбы включают: вид и последовательность информационных воздействий на противника; объекты воздействий; состав сил и средств, выделяемых для ведения информационной борьбы, их оперативное построение (боевой порядок). Содержание способов отличается большим разнообразием. Последнее связано с тем, что одна и та же информация может быть сформирована и доведена до органов управления с помощью различных сил и средств.

Все способы информационной борьбы, на наш взгляд, делятся на три основные категории: силовые, интеллектуальные и комбинированные.

К категории силовых относятся способы, основанные на поражении объектов информационной борьбы различными видами оружия (обычного, радиоэлектронного, информационного). Применение силовых способов позволяет достичь информационного превосходства в количестве информации, необходимой для решения задач управления войсками (силами). Интеллектуальные способы нацелены на реализацию рефлексивного управления противником. Их применение позволяет достичь информационного превосходства в качестве информации, используемой для управления войсками (силами). К комбинированным относятся способы, обеспечивающие достижение информационного превосходства как в количестве, так и в качестве информации об обстановке.

Кроме того, в информационной борьбе (по аналогии с вооруженной) можно выделить две основные группы способов: наступательные и оборонительные.

К группе наступательных отнесем следующие способы: блокирование, отвлечение, сковывание, изматывание, инсценировку, дезинтеграцию, умиротворение, устрашение, провоцирование, перегрузку, внушение и давление.

Способ блокирования информации относится к категории силовых способов информационной борьбы. Его сущность состоит в том, что на этапе подготовки и в ходе боевых действий путем проведения комплекса мероприятий информационного противодействия полностью или частично воспрещается добывание (сбор) информации об обстановке и обмен информацией в системах управления войсками и оружием противника. Для реализации этого способа активно применяется огневое, радиоэлектронное и информационное поражение (подавление) элементов систем управления войсками (силами) и оружием противника.

В оперативном масштабе этот способ успешно применялся при подготовке и в ходе контрнаступления и окружения немецких войск под Сталинградом (ноябрь 1942 года - февраль 1943 года). Информационное противодействие осуществлялось главным образом путем блокирования информации взаимодействия помехами, которые создавались специально выделяемыми для этих целей радиостанциями. Тем самым был нарушен обмен информацией между окруженной 6А и группой армий «Дон». Наибольшего размаха применение этого способа достигло при проведении операции «Буря в пустыне» (1991 год), когда для его реализации массированно применялись крылатые ракеты, управляемое авиационное оружие, силы и средства РЭБ. Предполагается, что именно здесь для решения боевых задач впервые было использовано информационное оружие. По-видимому, закупленные Ираком у Франции ЭВМ, входящие в состав системы управления войсками и оружием ПВО, содержали специальные управляемые «электронные закладки», предназначенные для блокирования информации управления. В результате их активизации с началом боевых действий иракская сторона не смогла отразить удары средств воздушного нападения по своей территории.

Способ отвлечения внимания заключается в том, что на этапе подготовки боевых действий путем проведения комплекса мероприятий информационного противодействия стремятся создать реальную или мнимую угрозу для одного из уязвимых мест противника (на флангах, в тылу и т.д.) и тем самым убедить его в своем намерении действовать на одном из возможных направлений с целью отвлечь главные силы противника на решение второстепенных задач. Наиболее впечатляющих результатов удалось добиться союзным войскам, применившим этот способ в Нормандской десантной операции (1944 год). Немецкое командование было настолько дезориентировано относительно направления главного удара в операции «Оверлорд», что ему после начала вторжения понадобилось более 15 часов для осмысления ситуации и принятия первых контрмер.

Способ сковывания сил противника является разновидностью способа отвлечения. При его применении у противника создается убеждение в наличии угрозы для одного из его уязвимых мест, предотвращение которой требует выделения части сил и средств. Так, осенью 1943 года в ходе Киевской наступательной операции войска 1-го Украинского фронта частью сил форсировали Днепр к северу от Киева. Оказывая упорное сопротивление, они поддерживали противника в заблуждении, что направление главного удара войск фронта проходит через этот участок, и таким образом сковывали там мощную группировку немецких войск. В то же время советское командование организовало успешную переправу через Днепр основных сил на южном участке фронта, что позволило освободить Киев ценой относительно небольших потерь.

Способ изматывания заключается в проведении комплекса мероприятий информационного противодействия с целью вынудить противника предпринять невыгодные или бесполезные действия и, как следствие, вступить в бой с растраченными ресурсами и пониженной боеспособностью. При этом могут проводиться ограниченные боевые или отвлекающие действия.

Сущность способа инсценировки состоит в том, что на этапе подготовки боевых действий путем проведения комплекса мероприятий информационного противодействия противнику навязывается представление о наличии ложной угрозы для одного из его уязвимых мест (в тылу, на флангах и т.д.), предотвращение которой не требует выделения сил и средств. Это делается с той целью, чтобы противник заметил обман и его бдительность была бы усыплена. При возникновении настоящей угрозы он также примет ее за ложную и не сможет действовать в соответствии с реальной обстановкой.

Способ дезинтеграции (раскола) чаще применяется в дипломатии, чем в военном деле. Между тем в современных условиях вооруженные силы нередко используются в качестве аргумента, необходимого для решения политических задач в межгосударственных конфликтах. Реализация способа заключается в проведении комплекса мероприятий информационного противодействия, позволяющих навязать противнику представление о необходимости действовать вопреки коалиционным интересам. В этих целях может использоваться дезинформирование общественного мнения, а также формирование ложных представлений о военно-политической обстановке у глав государств, участвующих в конфликте. Кроме того, могут проводиться мероприятия, способствующие обострению реально существующих или искусственно формируемых противоречий в стане врага с целью снизить его военную и экономическую мощь. Именно такой вариант дезинтеграции применяли в ходе Второй мировой войны союзники СССР по антифашистской коалиции, затягивавшие открытие второго фронта, чтобы использовать мощь Красной Армии для освобождения европейских стран от немецко-фашистской оккупации и сохранить при этом свой оборонный потенциал.

Способ умиротворения применяется для навязывания противнику представления о нейтральной или союзнической позиции противостоящей стороны. Сущность способа заключается в проведении комплекса мероприятии информационного противодействия, основной целью которых является создание у противника впечатления о том, что осуществляется не подготовка к боевым действиям, а плановая оперативная (боевая) подготовка или какие-либо иные мероприятия. Противник должен увериться в дружеских или мирных намерениях противостоящей стороны и потерять бдительность. Втайне же планируется и готовится нападение на него при первом удобном случае. Ярким примером применения этого способа может служить подготовка нападения фашистской Германии на СССР.

Способ устрашения противника реализуется путем доведения до него информации, создающей представление о превосходстве в чем-либо противоборствующей стороны, которого на самом деле может и не быть.

Способ провоцирования противника имеет целью побудить его к осуществлению каких-либо действий, выгодных противоположной стороне. Так, во время Второй мировой войны американская разведка обнаружила, что в радиосообщениях японцев часто повторяется аббревиатура AF. Была выдвинута гипотеза о том, что этот код относится к островам Мидуэй. Для выяснения истины было решено послать с островов Мидуэй телеграмму на английском языке о том, что там неисправна система водоснабжения. Вскоре американская разведка перехватила телеграмму японцев с сообщением, что на AF отсутствует питьевая вода. Гипотеза подтвердилась.

Способ перегрузки заключается в том, чтобы на этапе подготовки и в ходе боевых действий довести до противника такое количество противоречивой информации, которое перегружает его систему управления и вынуждает принимать и реализовывать решения в условиях повышенной неопределенности обстановки.

Способ внушения основан на формировании и последующем использовании информационного стереотипа поведения противостоящей стороны. Для этого на этапе подготовки и в ходе боевых действий путем проведения комплекса мероприятий информационного противодействия до сведения противника доводится информация, обладающая юридической, нравственной, идеологической или иной силой, побуждающей его к осуществлению каких-либо действий, выгодных противостоящей стороне.

Так, во время Второй мировой войны в Великобритании вышла книга на немецком языке под названием «Нострадамус пророчествует о ходе войны». Она, в частности, содержала информацию о якобы существующем пророчестве Нострадамуса о неминуемом убийстве Гитлера. Эту книгу распространили в Германии, надеясь деморализовать суеверных немцев.

Способ давления основан на доведении до общественного мнения порочащих противника сведений, вынуждающих государственные, межгосударственные, общественные и иные организации предпринимать действия, затрудняющие реализацию его замыслов. В основном этим способом вело информационную борьбу правительство сепаратистов в ходе чеченского конфликта.

К группе оборонительных можно отнести способы деблокирования и отождествления.

Способ деблокирования информации предполагает проведение комплекса мероприятий информационной защиты в целях получения скрываемой или модифицированной противником информации. При этом могут применяться все возможные методы, силы и средства, вплоть до проведения широкомасштабных боевых действий.

Способ отождествления основан на проведении комплекса мероприятий информационной защиты, обеспечивающего сбор и сопоставление информации об одном и том же факте (явлении) от различных источников, что позволяет выявить и блокировать дезинформацию, распространяемую противником.

Основными формами ведения информационной борьбы являются информационное воздействие, информационная атака, информационное сражение и информационная операция.

Информационное воздействие - организованное применение сил и средств информационной борьбы для решения задач по завоеванию (поддержанию) информационного превосходства над противником.

Информационная атака - совокупность активных информационных воздействий сил и средств отдельных подразделений на элемент или группу элементов информационных систем противника в целях решения частных тактических задач информационной борьбы.

Информационное сражение - совокупность различных информационных воздействий и атак, объединенных общим замыслом, проводимых специально выделенными силами и средствами и направленных на решение одной оперативной задачи информационной борьбы.

Информационная операция - совокупность согласованных по цели, задачам, месту и времени информационных воздействий, атак и сражений, проводимых по единому замыслу и плану для решения задач информационной борьбы на театре военных действий, стратегическом или операционном направлении.

Для достижения целей информационных воздействий, атак, сражений и операций будет применяться вся совокупность способов информационной борьбы.

В заключение следует отметить, что глобальная информатизация общества уже в ближайшем будущем может привести к смещению акцентов в сторону более широкого применения современного информационного оружия в ходе информационной борьбы. Это обстоятельство, не меняя сути рассмотренных способов, должно существенно обогатить их содержание и резко повысить эффективность решения задач боевых действий в целом.

Военная мысль. - 1996. - №3. - С.67-70.

Черешкин Д.С, Смолян Г.Л., Цыгичко В.Н. Реалии информационной войны//3ащита информации. Конфидент. - 1996. - №4. - С.9-12.

Ефимов А.И., Лукашкин А.Н. Проблемы безопасности программного обеспечения военной техники//3арубежное военное обозрение. - 1994. - №3. - С.16-18.

Фараго Л. Игра лисиц: Эпизоды агентурной борьбы. - М.: Международные отношения, 1979. - С. 273.

Зенгер X. фон. Стратагемы: О китайском искусстве жить и выживать: Знаменитые 36 стратагем за три тысячелетия: Пер.с нем. - М.: Изд.гр. «Прогресс», «Культура», 1995. - С.ЗОЗ.

Там же. - С.223.

Для комментирования необходимо зарегистрироваться на сайте

2.2. Контрпропаганда как психологическое средство усиления и нейтрализации информационно-пропагандистского воздействия

Контрпропаганда и пропаганда также тесно связаны между собой как разведка и контрразведка. Они могут выступать как два самостоятельных средства и как единое средство системы политической коммуникации. В последнем случае контрпропаганда является составным элементом пропаганды, защищающим пропаганду от возможных контраргументов противника (оппонента) и усиливающим её психологическое воздействие на массовое сознание. В качестве примера приведём листовку «Румыны венгерской армии», распространяемую советскими спецпропагандистами в 1942 г. среди военнослужащих венгерской армии румынского происхождения. Вот её текст:

«Мы — два трансильванских румына попали в плен к русским. Мы задали себе вопрос: «Что плохого нам сделали русские?». И ответили: «Ничего». Это Гитлер и Антонеску сделали нам плохо, отдав Северную Трансильванию в руки венгров. В лагере с нами обращаются хорошо. Уж лучше воевать против венгров, чем против русских. Сдавайтесь в плен и вернётесь живыми к своим семьям!» .

Элементами контрпропаганды, призванными усилить психологическое воздействие и нейтрализовать возможные контраргументы противника об адских муках пребывания в советском плену являются две фразы: «Мы - два трансильванских румына попали в плен к русским» и «В лагере с нами обращаются хорошо». Сильной стороной листовки является то, что она составлена как свидетельство (этот приём специфического внушения мы разбирали в разделе 2.1.) двух очевидцев о хороших условиях пребывания в советском плену. А опровергать рассказ очевидцев всегда тяжело. Более сильным видом контрпропаганды в пропагандистском воздействии на противника является обратный отпуск пленных по своим воинским частям и их личные свидетельства о хороших условиях пребывания в плену. Этот приём часто использовали советские спецпропагандисты во время Второй Мировой войны.

Условно контрпропаганду можно разделить на наступательную и оборонительную. К наступательной контрпропаганде, с точки зрения автора данной работы, относятся: негативная реклама, чёрный PR, использование слухов, анекдотов, эпиграмм, прозвищ, кличек, псевдонимов.

Наступательная контрпропаганда построена по принципу асимметрии и использует против противников (оппонентов) непредсказуемые и, на первый взгляд, абсурдные действия. Основная цель наступательной контрпропаганды - нанесение ударов по противнику на его собственной территории. Рассмотрим основные приёмы наступательной контрпропаганды, используемые в психологической войне и избирательных технологиях:

«Ловушка» . Состоит в заманивании противника (оппонента) на то информационное поле, где потом по нему будет наноситься удар. Идя вслед, противник не понимает, что он попал на «заминированное поле». Данный приём был успешно применён «телекиллером» С. Доренко против Ю. М. Лужкова и Е. М. Примакова - лидеров блока «Отечество - Вся Россия».

Политическая пропаганда, являясь неотъемлемой частью системы политической коммуникации, представляет собой специфический информационный процесс, направленный на эмоционально-волевую сферу массового сознания. Эффективность психологического воздействия пропаганды определяется не столько разнообразием и совершенством её форм и технологий, сколько психологическими особенностями массового сознания, среди которых можно выделить:

* Блокирование иной точки зрения;

* Эмоциональность;

* Чёрно-белая картина мира;

* Активный поиск врагов;

* Внушаемость;

* Стереотипность и образность мышления.

По своей природе политическая пропаганда тоталитарна, ибо, как и массовое сознание, не приемлет иную точку зрения. Альтернативная пропаганде информация опровергается, а её источник различными способами дискредитируется с помощью контрпропаганды.

3.
4.

© Составитель: М.В. Киселёв, 2004 г.

В рамках реализации системы мер по противодействию терроризму в Российской Федерации особую актуальность приобретают вопросы информационного противодействия террористической деятельности МТО и бандподполья.

В зависимости от объектов воздействия можно выделить следующие основные способы информационного воздействия террористических структур:

1. Использование деструктивных психологических технологий в процессе личного контакта с потенциальным кандидатом для воздействия на его сознание и формирования у него необходимых установок.

2. Проведение агитации среди верующих, прежде всего среди молодежи, начинающей осваивать основы религии, в местах отправления религиозных культов и выбор вербовщиками потенциальных кандидатов для индивидуальной обработки.

3. Ведение открытой агитационной деятельности в образовательных учреждениях, спортивных секциях и клубах.

4. Ведение лицами, прошедшими боевую и диверсионную подготовку в лагерях МТО и участниками вооруженных конфликтов, агитационной деятельности в местах лишения свободы в целях консолидации осужденных в т.н. "тюремных" джамаатах.

5. Пропаганда в глобальных информационных сетях и использование социальных сетей и мобильных приложений для подбора и изучения подходящих кандидатур для вовлечения в террористическую деятельность.

Вовлечение в террористическую деятельность осуществляется поэтапно и носит комплексный характер.

На первом этапе происходит первичное изучение и проверка надежности кандидата.

На втором этапе проводится вербовочная беседа и ограничиваются контакты с окружением. Создается зависимость от «братьев» -единомышленников и обязательства перед «джамаатом». Все это способствует формированию искаженного (упрощенного) образа действительности. Параллельно проходит обучение террористическим навыкам и правилам конспирации.

На третьем этапе происходит закрепление кандидата, формирование готовности совершить преступление террористического характера.

Специалистами МТО применяются адресные методики воздействия на целевые аудитории. Так, при работе с мужчинами основной акцент вербовщиками делается на героизации воинов «джихада», их военных успехах, необходимости восстановления справедливости и защите «истинных» последователей ислама от притеснения. При идеологической обработке девушек зачастую используется их стремление обзавестись семьей и детьми. Девушек привлекают идеализированные образы супругов из числа истинных мусульман. Мужья – муджахиды, в отличие от российских, не будут пить, курить (что запрещено шариатом), изменять (поскольку вправе заводить легальные гаремы). За мусульманками шариат закрепил право на развод, обязательную долю имущества супругов, возможность в замужестве сохранять девичью фамилию и т.п.).

Конспиративность террористических ячеек, ограниченность контактов и постоянная угроза уголовного преследования усиливают сплоченность и влияния лидера («амира») на остальных членов, способствуют размыванию ответственности за противоправные деяния и недооценке их последствий.

Следует констатировать, что наиболее массовый характер приобретает пропаганда МТО в сети Интернет .

В Интернете регулярно размещаются обращения лидеров бандформирований к «братьям по вере», звучат призывы к вооруженному джихаду и угрозы терактов в отношении сотрудников органов власти и управления. Анализ контента популярных видеохостингов свидетельствует о наличии в свободном доступе значительного массива материалов об идеологии и террористической практике бандформирований СКР.

Интернет-ресурсы бандподполья СКР отличаются привлекательностью графического оформления, оперативностью обновления, продуманностью интерфейса, приоритетной ориентацией на молодежь. Особенностями их технической организации являются: регистрация доменов на подставных лиц, размещение на серверах зарубежных провайдеров, наличие «зеркал» - веб-ресурсов с частично измененной именной группой.

а) видеоролики со сценами совершения боевиками преступлений (терактов, убийств сотрудников правоохранительных органов и др.);

б) обращения участников бандформирований (угрозы должностным лицам органов власти и управления, сотрудникам правоохранительных органов, баяты «амирам» и др.);

в) материалы дезинформационного характера (о социально-политической обстановке, общественных и государственных деятелях и др.).

По направленности экстремистской пропаганды можно выделить следующие формы «информационного джихада» с использованием сети Интернет:

Размещение мультимедийных материалов с критикой российского руководства, органов власти СКР, формированием нетерпимости по отношению к России («кафирской Русне»), пропагандой построения государства с шариатской формой правления;

Распространение фото и видео-изображений действующих и нейтрализованных участников бандгрупп и результатов «шахидских операций»; «героизация лидеров джихада»;

Индивидуальная агитационная обработка пользователей путем распространения выборочных отмененных аятов, якобы призывающих к совершению преступлений, фетв по вопросам джихада и вынесения такфира, а также применения аятов о многобожниках и неверных в отношении мусульман;

Рассылка электронных писем целевой аудитории с призывом к исправлению акиды, «чистому» исламу, джихаду против куфра и ширка, а также рассылка террористических угроз в адрес должностных лиц органов власти и управления, сотрудников правоохранительных структур, представителей СМИ и официального ислама;

Разработка и распространение сетевых компьютерных игр, пропагандирующих идеологию вооруженного джихада.

Следует отметить, что вместо противодействия террористической идеологии бандподполья, основанного на профилактике и пресечении деструктивного информационно-пропагандистского воздействия, органы власти и управления длительное время занимались, главным образом, пассивной антитеррористической пропагандой и борьбой с экстремистскими и террористическими сайтами путем блокирования сетевых адресов в зонах «ru» и «рф».

Вместе с тем полноценное информационное противодействие терроризму (далее – ИПТ) требует новых подходов к пониманию сущности и содержания данного вида деятельности, которые охватывают:

Разоблачение антиобщественного характера базовых идей, взглядов и террористических доктрин;

Подрыв доверия населения к идеологическим постулатам терроризма и формирование негативного отношения к террористическим структурам;

Формирование в обществе устойчивого антитеррористического сознания и поддержки населением антитеррористической политики государства.

Актуальные потребности ИПТ предполагают смещение акцентов с пассивной контраргументации и пропаганды к активному наступательному информационному противодействию конкретным террористическим угрозам и акциям.

На современном этапе ИПТ можно представить в виде комплекса наступательных оперативно-розыскных, информационно-пропагандистских, правовых, организационных и иных мер, направленных на выявление, предупреждение и нейтрализацию негативного информационно-психологического воздействия террористических структур на общественные отношения, а также на противодействие использованию информационно-коммуникационных технологий в террористических целях. Практическая деятельность в данной сфере осуществляется в рамках реализации Комплексного плана противодействия идеологии терроризма в Российской Федерации на 2013–2018 годы.

ИПТ возложено, главным образом, на правоохранительные органы и спецслужбы.

В качестве основных задач информационного противодействия терроризму следует выделить:

мониторинг и анализ оперативно значимой информации об устремлениях террористических структур, их ресурсной базе и тактике действий в информационном пространстве, направленных на инспирирование терроризма;

организация и осуществление активных мероприятий по нейтрализации выявленных террористических угроз в информационной сфере;

установление, розыск и привлечение к уголовной ответственности лиц, причастных к созданию и наполнению информационного пространства террористическим контентом;

использование потенциала органов власти, местного самоуправления, общественных и политических структур, образовательного, научного и бизнес-сообществ, религиозных конфессий, СМИ и других институтов гражданского общества в целях изучения и разоблачения террористической идеологии, формирования у населения устойчивого антитеррористического сознания.

Важную роль в решении задач правоохранительных органов по линии ИПТ играют оперативно-розыскные и информационно-пропагандистские мероприятия, которые позволяют снижать активность террористических и экстремистских организаций, минимизировать риск использования религиозных и национальных факторов для дестабилизации социально-политической обстановки в стране.

Оперативно-розыскные мероприятия в сфере ИПТ охватывают:

мониторинг террористических и экстремистских интернет-ресурсов;

оперативную проверку деятельности организаций, имеющих признаки организационной связи с террористическими структурами;

создание с легендированных позиций подконтрольных интернет-ресурсов;

осуществление целевых мероприятий по компрометации деятельности ИННО и МО, деструктивных НКО, организаторов, идеологов и активных исполнителей акций по распространению идеологии терроризма.

В отличие от оперативно-разыскных мероприятий, информационно-пропагандистские мероприятия направлены на недопущение формирования ресурсной базы террористических организаций и формирование антитеррористической идеологии у населения. С этой целью правоохранительные органы:

распространяют антитеррористические материалы в печатных СМИ, на телевидении, в интернет-ресурсах;

принимают меры по недопущению возобновления функционирования информационных ресурсов радикальной направленности, заблокированных Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций

проводят информационные акции, направленные на сокращение пособнической базы, на основе легализованных материалов уголовных дел по преступлениям террористической и экстремистской направленности;

организуют профилактические лекции и «круглые столы», оказывают содействие в создании и наполнении контентом антитеррористических порталов учебных заведений;

проводят контрпропагандистские мероприятия в религиозных организациях, учебных заведениях, в ходе массовых мероприятий.

Как уже отмечалось, актуальные потребности ИПТ должны быть адекватны угрозам в информационной сфере и учитывать общественные запросы.

Противодействие пропаганде МТО «ИГ» в России не должно носить характер богословских споров и вскрытия противоречий между террором «халифата» и нормами Священного Корана.

Не нужно разоблачать бесчеловечный и садистский характер боевиков «ИГ», поскольку насилие позиционируется идеологами «ИГ» как требование веры и неизбежное средство обеспечения порядка в государстве. Для террористов и их целевой аудитории насилие приобретает религиозно-оправданный и легальный характер.

В ходе профилактической работы следует делать упор на экономической сущности проекта «Халифат», меркантильности и криминальных связях руководителей «ИГ», их готовности пожертвовать жизнями десятков тысяч сторонников.

Система мероприятий правоохранительных органов в сфере ИПТ должна носить всеобщий характер и дополняться согласованными усилиями всех заинтересованных структур общественного сектора. Задачи ИПТ невозможно решить только с помощью спецслужб и сил правопорядка. Комплексная защита информационного пространства Российской Федерации от террористических идей должна строиться на основе эффективной работы СМИ, молодежной и образовательной политики в условиях скоординированной работы всех органов государственной власти и институтов гражданского общества.

1. Сокрытие критически важной информации о положении дел в данной области.

2. Погружение ценной информации в массив так называемого информационного мусора в соответствии с принципом «Спрятать лист в лесу».

3. Подмена понятий или искажение их смысла.

4. Отвлечение внимания на малозначимые события.

5. Применение понятий, которые на слуху у публики, но не имеют не только определения, но и значимости.

6. Подача негативной информации, которая лучше воспринимается аудиторией, чем позитивная.

8. Введение табу на определенные виды информации, несмотря на их общеизвестность. Делается это, чтобы избежать широкого обсуждения критичных для определенных структур вопросов и тем.

9. Откровенная ложь с целью недопущения негативной реакции населения и зарубежной общественности.

10. В арсенале информационных войн есть такие средства, как «информационная бомба» и «информационная мина». Первая служит детонатором лавинообразного нарастания процесса в обществе, в то время как вторая закладывается заранее и срабатывает в ходе начавшегося процесса для доведения его до логического завершения. «Информационными минами» стали утечки из официальных органов государства или из таких сайтов, как «Викиликс».

Типичным примером применения технологии информационно-сетевой войны являются восстания народных масс в странах Ближнего Востока. Если в случае Туниса и Египта эти технологии не были достаточно проявлены, то в Ливии состоялся «генеральный прогон» войн седьмого поколения. Ливийская «революция» предстала на экранах мировых СМИ как некий симулятор, отфотошопленная «копия без оригинала», ход которой был подан глобальными массмедиа без всякого соотнесения с действительностью, зато в точном соответствии со сценарием, написанным западными политтехнологами.

Спровоцированные на «революционные» выступления информационными атаками из социальных сетей Facebook и Twitter, арабские общества вызвали революционную волну на Ближнем Востоке. Взрыв на арабской улице показал, что социальные сети стали «запалом» для неспокойной атмосферы Ближнего Востока. Практически во всех странах, вовлеченных в этот водоворот событий, протестный «флеш-моб» был организован посредством рассылки сообщений о намечающихся митингах и протестных акциях через социальные сети, электронную почту и мобильные телефоны. При этом следует помнить, что управляющие серверы глобальных электронных сетей Facebook, Twitter, Hotmail, Yahoo и Gmail находятся в США и контролируются американскими спецслужбами. Это позволяет организовать рассылку сообщений заранее подобранной «клиентуре» – своим агентам влияния в странах Арабского Востока, которые по сигналу извне собирают в нужное время в нужном месте критическую массу людей, используя для этого так называемое сарафанное радио.

Люди арабской улицы, в большинстве своем ничего не знающие об Интернете, социальных сетях, а зачастую и не имеющие компьютеров и сотовых телефонов, готовы бить витрины, жечь автомашины и бросать камни в полицию, потому что почувствовали возможность расквитаться с властью предержащей за бедность, на которую их обрекли правящие режимы. Службы безопасности подвергшихся информационному вторжению государств оказались бессильны противостоять насилию в новой для них форме организации протестного движения, которое сразу же приобрело лавинообразный, неуправляемый характер. Оказалось, что невозможно было предвидеть начало уличных беспорядков, как и источники рассылки подстрекательских сообщений, а отключение доступа в Интернет и мобильной связи после начала беспорядков уже ничего не решало, поскольку процесс приобрел характер лесного пожара.

Социальная опора

Современный мир взрывоопасно насыщен людьми с крайне негармонизированным внутренним миром. «Молодые люмпены», как их называют социологи, деклассированная масса с непроявленными социальными корнями, без четких нравственных понятий и политических ориентиров. Активность таких элементов в повседневной жизни простирается от обычной коммерческой лихорадки до спекуляций на фондовом и валютном рынках. При нарастании революционной ситуации у них увеличивается антисистемный протестный заряд, развивающийся на фоне нереализованных амбиций.

Так было в случае самосожжения Мохаммеда Буазизи – тунисского молодого человека с высшим образованием, вынужденного торговать овощами. Такие люди, находясь в постоянном поиске своего места в жизни, по существу становятся марионетками, попадая под влияние социальных сетей, настроений толпы или идеологии радикальных движений. И если у них отсутствует внутренний моральный стержень, то невозможно представить, какие мотивы возобладают в следующий момент.

Освещающие подобные события СМИ и информация в социальных сетях еще более накаляют обстановку массового психоза. Этому способствуют кадры, снятые камерами сотовых телефонов неизвестно кем и неизвестно где, сообщения о многочисленных жертвах, павших от рук правительственных сил, но не показанных «из гуманных соображений», репортажи из якобы захваченных повстанцами городов, беспорядочная стрельба из зенитных пулеметов для демонстрации обстановки боевых действий, обломки якобы сбитых самолетов правительственной авиации, бомбившей повстанцев, «переход» на сторону народа сына Каддафи, бегство ливийских дипломатов в США и Францию. Однако если внимательно присмотреться, видно, что в СМИ разыгрывается виртуальная война, смонтированная и отретушированная на компьютерах и вброшенная в виртуальное пространство в качестве информационной жвачки для обоснования санкций Совета Безопасности ООН.

Если Тунис и Египет были первыми пробами заокеанских режиссеров этого псевдореволюционного спектакля, то Ливия – первая реальная боевая операция мировой информационно-ceтевой войны Запада против неугодных режимов. Если на Балканах, в Афганистане и Ираке Вашингтон использует все средства и методы глобального передела мира, имеющие целью смену лидеров в странах, которые представляют стратегический интерес для США, то в государствах Ближнего Востока Запад инициирует приведение к власти лидеров нового поколения, идущих на смену тем, кто получил образование в СССР, – технократов западной формации и западного менталитета, которые призваны упрочить позиции Соединенных Штатов при одновременном вытеснении из региона Большого Ближнего Востока Китая, ЕС и России. Это пример попытки реализации информационно-сетевой стратегии «управляемого хаоса», которая оказалась новым средством сохранения глобального американского лидерства с минимальными финансовыми затратами, если не считать расходы на выдвижение авианосцев к берегам Ливии и издержки мировой экономики от повышения цены на нефть.

Александр Огородников
ЭТО СТРАШНОЕ СЛОВО
«АНТИСЕМИТИЗМ»

Никто не знает, что сие слово означает, но евреи охотно пользуются этим непонятным термином, как политической дубиной. Более того, в нашей недавней истории бывали времена, когда за этот самый «антисемитизм» русским людям вполне официально полагалась смертная казнь.

Нет, пожалуй, другого такого термина, который бы имел столько различных коннотаций (в зависимости от обстоятельств его применения) и был бы окутан столь негативной «аурой», как «антисемитизм». Притом «так, что какого-либо точного объяснения этого термина не знает никто».

На первый взгляд такое заявление кажется парадоксальным, потому что существует вроде бы однозначное толкование этого слова. К примеру, в «Википедии» написано:

«Антисемитизм – одна из форм национальной нетерпимости, выражающаяся во враждебном отношении к евреям как этнической или религиозной группе, часто основан на предрассудках. Антисемитизм является одной из разновидностей ксенофобии».

А вот что по тому же самому поводу пишет некий специалист управления юстиции:

«Антисемитизм - идеология враждебного отношения к евреям как к этнической или религиозной группе, проявляющаяся в преследовании, унижении, причинении позора, насилии, нагнетании вражды и неприязни, дискриминации и нанесении ущерба по отношению к личности, общественной группе или части населения, по признаку принадлежности к еврейскому народу, или из-за еврейского этнического происхождения, или религиозной принадлежности к иудаизму».

Но такое толкование этого изначально ложного слова, которое зачастую используется как ярлык, а то и «чёрная метка» политическим оппонентам и прочим неугодным людям, - поверхностно, предназначено для ушей профанов и не выдерживает никакой серьёзной критики.

Договорённости исследователей «еврейского вопроса», и с той и с другой стороны, по поводу постоянного значения этого слова нет до сих пор. Если судить по «Истории антисемитизма» Л. Полякова, антисемиты – это буквально все, кто что-либо говорит о евреях.

Совсем недавно в своей книге «Евреи, Диссиденты, Еврокоммунисты» Сергей Кара-Мурза справедливо заметил: «Если уж от нас скрывают, что такое антисемитизм, то скажите хотя бы, что не считается антисемитизмом».

А сам корифей «антисемитизма» академик Игорь Шафаревич в одном из своих недавних интервью сказал: «Я обсуждал там вопрос о том, является ли такая позиция антисемитизмом или нет. И высказал точку зрения, что совершенно не понимаю, что такое «антисемитизм»: это неприязнь к каким-нибудь определённым национальным чертам еврейского характера, или к наружности, или желание каким-то образом ограничить возможности евреев в жизни? Или, как у Гитлера, стремление, или хотя бы выражение желания их физически уничтожать? И вообще, что это такое? Я подчеркнул, что когда этот термин употребляется, он никогда не поясняется. А это и есть способ влияния на массовое сознание. Создаётся аморфный термин, который находится вне сферы логических рассуждений, уже по своему аморфному характеру. Он логически не обсуждается, и поэтому возражать против него невозможно. Он только создаёт атмосферу чего-то чудовищного». (Сергей Баландин «Что такое научный антисемитизм?»)

Итак, этот «аморфный термин» применяется для манипулирования сознанием масс, как уловка, позволяющая уйти от решения конкретных спорных и конфликтных вопросов; как последний «контраргумент». Кроме того, он применяется как некий «штамп», делающий его носителя «нерукопажатным», «маргиналом», а то и врагом всего «прогрессивного человечества».

Любой националист автоматически записывается в «антисемиты», особенно это касается русских.

Кстати, 27 июля 1918 года (через 9 дней после расстрела Царской семьи) был опубликован написанный рукой Якова Свердлова и подписанный Лениным страшный декрет о борьбе с антисемитизмом.

Cчитается, что антисемитизм неизменный спутник семизму, выгоден, прежде всего, этому движению, и подпитывается им. Приведём несколько нетривиальных трактовок разбираемого термина, не просто оригинальных, но приближающих к пониманию сути этого слова, придуманного социалистом-анархистом, подхваченного германскими национал-консерваторами, а впоследствии – международным еврейством и нацистами.

Немецкий социал-демократ Август Бебель считал, что «Антисемитизм – социализм дураков». Эту фразу Бабеля любил цитировать В. И. Ленин.

«За этим лозунгом стоит следующая несложная аргументация: мы все знаем, что еврейские богачи, которые не запятнали свою руку трудом, эксплуатируют бедных рабочих и крестьян. Но только дурак способен обвинить одних евреев. Зрелый социалист понимает, что евреи – лишь симптом болезни, а не сама болезнь. Болезнь – это религия денег и её современная форма – капитализм. Рабочих и крестьян эксплуатируют не одни евреи, а весь буржуазно-капиталистический класс, и именно класс в целом, а не только еврейская составная часть, подлежит уничтожению» (Пол Джонсон «Популярная история евреев»).

Ульрика Майнхоф утверждала, что «Антисемитизм – это ненависть к капитализму».

Вера в теорию «заговора злых сил» также именуется антисемитизмом.

В своём «словаре терминов» Сергей Баландин определяет его так:

«Антисемитизм – отношение к еврейству как преступной организации, или как к преступной идеологии…»

Термин «антисемитизм» намеренно двусмысленен. Однозначно смысл его применения даёт сайт «Провидение»: «Анти-семитизм» - термин которым терроризируют человечество. Это чисто идеологический манёвр, за которым лежит стремление утвердить на земле идеалы земного царства для немногих избранных».

Слово «антисемитизм» (как, впрочем, и слово «антисемит») не имеет права на существование и употребление не потому, что некорректно, а потому, что бессмысленно, и это показывает простой семантический анализ.

Понятие «семитизм» во всех словарях толкуется только так: «Семитизм, семитизма, мн. нет, муж (линг.). Оборот речи, выражение в каком-нибудь языке. Составленное по образцу какого-нибудь семитского языка или заимствованное из него».

Наиболее часто употребляемое значение частицы «анти» – против. Тогда получается: Антисемитизм – против оборотов из семитских языков, заимствований. То есть в разбираемом контексте – полная чушь. Поэтому составители «Википедии» вынуждены выкручиваться, дабы придать трактовке «антисемитизма» наукообразность:

«Термин обозначает враждебность по отношению к евреем или иудеям, а не ко всем народам семитской языковой группы. Слово «антисемитизм» было впервые употреблено немецким публицистом Вильгельмом Марром в XIX в. в его памфлете «Победа германизма над еврейством». Термин объясняется расистскими представлениями о биологической несовместимости европейцев, фигурировавших у первых идеологов расового антисемитизма как «германская» или «арийская» раса, и евреев как представителей «семитской расы». С тех пор он обозначает именно вражду к евреям, несмотря на попытки, исходя из этимологии, распространить термин на арабов, ввиду того, что они также говорят на языке семитской группы. (Эдвард Саид и др.)».

Все эти риторические ухищрения замечательно разбиваются на форуме по антисемитизму:

«Антисемитизм-идеология и политическое движение, возникшее на определённом историческом этапе, на определённой территории, в Германии, в конце 70-х гг. 19 века, форма враждебного отношения к еврейскому народу, борьба с еврейством. Это название только одного конкретного движения в определённой стране, в Германии, в определённый промежуток времени, в 19-м веке. Видно, немцам хотелось употребить научный термин, а получилось очень неточно. Но это их движение и их право давать ему название: как захотели, так и назвали.

Евреи преднамеренно искажают смысл терминов «семит», «антисемитизм». Термин «антисемит» в том значении, в котором его употребляют евреи (враждебное отношение именно и только к евреям) – полнейшая бессмыслица. Нельзя быть «анти» того, чего не существует. В научном понимании есть только семитские языки, но нет семитских народов или этнических групп. Можно, конечно, стать «антисемитом», но для этого придётся очень сильно не полюбить всю семитскую группу языков».

Современное употребление понятия «семиты» было введено в обиход немецким историком Августом Людвигом Шлёцером (1735 – 1809), родившимся в семье пастора. Шлёцер вкладывал в это понятие библейский, мифический смысл.

Семитами только лишь в лингвистическом смысле называют помимо, кстати, очень небольшого количества евреев, представителей многих других многочисленных народов – это: аккаду, амориты, ханаанеи, финикийцы, арамеи, халдеи, маинцы, адрамаутцы, сабейцы, катабанцы, лихьянитами, самуд, арабы, мальтийцы, махри, шахри, сокотры, амхара, тигре, израильтяне, новосирийцы, эфиопы, говорящих на языках относимых к семье семитских языков.

Ознакомившись с данным исследованием, у любого здравомыслящего человека естественным образом возникнет вопрос: «Возможно ли в принципе существование антисемитизма?».

А теперь об истории появления этого термина: «В конце семидесятых годов девятнадцатого века Марр поселился в Берлине. И здесь он был вознаграждён за все неудачи его журналистско-публицистической деятельности прошлых лет. В 1879 году вышла в свет ставшая знаменитой брошюра Марра «Победа еврейства над германством. С неконфессиональной точки зрения». Успех книги был несомненный: уже в том же году вышло двенадцать её переизданий. Именно в этом труде и появилось ставшее таким печально популярным слово «антисемитизм».

Марру было важно найти свежий эквивалент выражения «ненависть к евреям» («Judenhass»), так как он стремился подчеркнуть новое содержание этого понятия: место традиционного религиозного антииудаизма должна была занять расовая несовместимость.

Лучшей замены слова «еврейство», «иудаизм», чем «семитизм», автор не нашёл. То, что арабы, против которых он ничего не имел, тоже относятся к семитам, Марр, скорее всего, знал. Но единственными «европейскими семитами» были евреи. Само слово «еврей» на большинстве языков мира почти неотличимо от слова «иудей». Чтобы подчеркнуть особое, «расовое» значение этого слова, он вместо сочетания «расовый еврей» использует понятие «(европейский) семит». Никакая ассимиляция и никакое крещение не превратят «семита» в нормального европейца.

Кроме того, термин «антисемитизм» создавал иллюзию «научности», ставил не слишком почитаемую в просвещённых кругах юдофобию в один ряд с такими почтенными понятиями, как «либерализм», «капитализм», «коммунизм».

Начиная с этой небольшой книжки объёмом менее полусотни страниц, ведёт отсчёт своей истории новая форма старого, как мир, предрассудка – на свет появился «политический антисемитизм». В зачаточной форме он существовал весь «век эмансипации», но оформился окончательно, приобрёл черты политического движения и стал программой политических партий только после 1879 года» (Беркович).

Замена слова «еврейство», не говоря уже об «иудаизме», на высосанный из пальца «семитизм» не столько не совсем удачное, сколько изначально фальшивое предприятие. Не только потому, что ни нации еврейской, тем более - расы, в природе не существует, но и потому, что большинство «евреев» в Европе – «ашкеназы», то есть смесь тюркских, славянских и других народов (с мизерной примесью семитов), принявших некогда иудаизм и говорящих на идише. Таким образом, они ни по языку, ни по крови к семитам в подавляющем большинстве своём никакого отношения не имеют.

Сведя конфликт между «евреями» и германцами к расовому конфликту, разрешение которого возможно только уничтожением «низшей расы», Вильгельм Марр стал творцом большой, живучей лжи, и предшественником Гитлера.

Если бы Марр написал свою работу лет на двадцать позже, ему не нужно было бы «изобретать» термин, так как появившийся в 1897 году «сионизм» как нельзя лучше подходил для этого. Не зря довольно часто антисемитизм отождествляется с антисионизмом (при этом сионизм нужно рассматривать не «политический» - по Герцлю, а «культурный» - по Ахад хаму).

Всю деятельность Марра неправильно ограничивать только «антисемитизмом». Кроме этого, он изложил «теорию заговора», предварив «Протоколы сионских мудрецов», и дал образную трактовку возглавляемым Ротшильдом и Кº Финансовому интернационалу – «золотые крысы» и Социалистическому интернационалу – «красные мыши».

Вот что по этому поводу пишет Беркович: «Конец семидесятых – начало восьмидесятых годов девятнадцатого века – пик удачи Вильгельма Марра. Его работы находят отклик в немецком обществе. Часто вызывают дискуссии и споры. В 1880 году выходит в свет вторая часть его знаменитой брошюры «Победа еврейства над германством» под названием «Золотые крысы и красные мыши» («Goldene Ratten und rothe Mause») . В ней Марр говорит о двух угрозах для Германии: со стороны капитализма («золотые крысы») и коммунизма («красные мыши»). Нетрудно догадаться, что с той и с другой стороны главную и зловещую роль играют евреи.

У образа «золотых крыс» был предшественник – понятие «золотого интернационала», введённое советником городского суда Берлина и известным в то время памфлетистом Карлом Вильмансом в книге «Золотой интернационал и необходимость социальной реформистской партии», вышедшей за три года до появления первой части брошюры Марра. Вилманс обвиняет немецкие власти в одностороннем законотворчестве, помогающем «спекулятивному капиталу» подчинить себе страну. Автор требовал равных прав для честных тружеников, задавленных властью денег. Ни у кого не вызывало сомнений, что «золотой интернационал» - это ещё одно обозначение «мирового еврейства».

В подъёме и падении русского коммунизма важную роль сыграл «еврейский вопрос». Так считают многие авторы. В книге «Каббала власти» по этому поводу Исраэль Шамир написал следующее: «У западных левых были очень крепкие еврейские связи. Некоторые из этих левых были заражены еврейским национализмом. Они повернули свои перья и свои усилия против коммунизма, когда поняли, что русский коммунизм в конце концов стал по преимуществу русским. Чтобы оправдать свою измену, они стали распространять чёрную ложь о «русском антисемитизме».

И этот лживый нарратив продолжает троцкистский автор Ален Вудс. Я писал в своей статье: «Неужели евреев преследовали как расовую группу при Сталине? Очевидно, нет, потому что дочь Сталина вышла замуж за еврея, некоторые из его лучших товарищей и руководителей партии были женаты на еврейках (Молотов, Ворошилов), или имели еврейских зятьев и невесток (Маленков, Хрущёв). Такой вот расизм. Подвергались ли евреи дискриминации при Сталине? В 1936 году на вершине своей власти Сталин имел в правительстве девять евреев».

Даже если рассматривать жизнь «тирана» Сталина как борьбу за власть в партии – «Когда он расстреливал левых и правых «уклонистов», «фашистов» и зачищал руководящие ряды красной армии, среди которых подавляющее большинство были евреями – он расстреливал их как противников своей власти, а не как евреев. После большевистской революции около 90 % руководящих постов занимали евреи. Поэтому и любая зачистка кадровых выглядело как расстрел преимущественно их».

Некоторым деятелем очень хочется выставить Сталина радикальным антисемитом. Но если судить не по многочисленным подтасовкам и инсинуациям, а по фактам, - Сталин не только отстаивал интересы еврейского народа, но и спас от уничтожения. Как мудрый политик, он отделял искренних евреев от тех лжецов, которые использовали выгодный им этноним и соответствующий миф для достижения целей мирового господства. Культивируя миф о «еврейском всемогуществе», эти соработники предводителей закулисья представляли евреев, делали заложниками ситуации и носителями «проклятия» помимо их воли. По меткому выражению Александра Мелихова: «мнимое лидерство – вот формула еврейского проклятия».

В этом контексте очень интересен фрагмент письма еврейской общественности в газету «Правда», одобренного Сталиным: «Есть люди, которые, выдавая себя за «друзей» и даже за представителей всего еврейского народа, заявляют, будто у всех евреев существует единый и общие интересы, будто все евреи связаны между собой общей целью. Эти люди – сионисты, являющиеся пособниками еврейских богачей и злейшими врагами еврейских тружеников. Каждый трудящийся человек понимает, что еврей еврею рознь, что нет, и не может быть ничего общего между людьми, добывающими себе хлеб собственным трудом, и финансовыми воротилами. Следовательно, два лагеря существуют среди евреев – лагерь тружеников и лагерь эксплуататоров – угнетателей трудящихся. Непроходимая пропасть разделяет тех и других. Евреи-труженики кровно заинтересованы в том, чтобы вместе со всеми трудящимися, со всеми прогрессивными силами укреплять дело мира, дело свободы и демократии. Мы знаем, что в лагере борцов против поджигателей войны активную роль играют также представители еврейских трудящихся.

Что же касается еврейских промышленных и банковских магнатов, то они идут по другому пути. Это путь международных авантюр и провокаций, шпионажа и диверсий, путь развязывания новой мировой войны. Война нужна еврейским миллиардерам и миллионерам, как и богачам других национальностей, ибо она служит для них источником огромных барышей. Политика, проводимая еврейскими богачами, глубоко враждебна жизненным интересам еврейских труже-ников. Она чревата для еврейских тружеников гибельными последствиями ».

Профессор университета МВД РФ Василий Дрожжин в своём учебнике по истории отечественного государства и права совершено справедливо отмечает: «И. В. Сталин как никто другой понимал, что троцкизм только часть айсберга, имя которому сионизм, и знал конечные цели последнего, какую угрозу он нёс Советскому Союзу, дав его приверженцам общее имя «врагов народа». «Разгром немецкого фашизма не означал, что у Советского Союза не стало врагов. Оставался и стал набирать силу старший брат фашизма – сионизм. Простые евреи для сионистов лишь средство достижения целей, пушечное мясо. Незадолго до своей смерти Сталин распорядился напечатать в газете «Красная Звезда» заявление «…что борьба против сионизма не имеет ничего общего с антисемитизмом. Сионизм – враг трудящихся всего мира, евреев не менее, чем не евреев».

Здесь нужно отметить, что инициатором антисионистских чисток после II мировой войны выступил ни кто иной, как «верный большевик» еврей Лазарь Моисеевич Каганович. В беседе с Зоей Касаткиной в 1988 году он заявил: «Евреи всегда мутят воду, потому что они меньше зависят от традиций страны и больше поддерживают узы с зарубежными сородичами. Мы вполне разгромили еврейский буржуазный национализм, все эти сионистские организации ещё в 1920-е годы. Однако после войны, когда Красная армия спасла евреев от Гитлера, и когда советское правительство помогло евреям, пережившим трагедию гитлеровского геноцида, образовать Государство Израиль в Палестине, еврейским буржуазный национализм в нашей стране снова поднял голову. Хорошо зная психологию и тактику сионистов, я обеспокоился и сообщил Сталину ».

Военно-политические союзы в Первой мировой войне Русский патриотический плакат 1914 г.

Александр Тарасов

«Проблемы молодежи»? Нет, образ жизни тяжело больного общества и образ действия преступной власти

(Выступление на виртуальном «круглом столе» журнала «Дружба народов».)

К огда мне в последнее время СМИ говорят о «проблемах молодежи», я не знаю, как на это реагировать: то ли смеяться, то ли матерно ругаться. Словосочетание «проблемы молодежи» в сегодняшней России, строго говоря, утратило смысл и превратилось в такое же ритуальное выражение, как «стабильность» или «удвоение ВВП».

Дело в том, что сейчас в стране нет просто молодежи. Предполагать, что люди, входящие в одну и ту же возрастную категорию, уже в силу одного этого факта сегодня сталкиваются с одними и теми же проблемами и вопросами, – ненаучно. Это еще мягко сказано. Смело можно сказать и по-другому: это демагогия.

В позднесоветский период можно было говорить о молодежи вообще и с большим или меньшим основанием употреблять выражение «проблемы молодежи». Тогда даже с учетом всех различий между молодежью сельской и городской, столичной и провинциальной, вузовской и не вузовской и т.д. существовало единое социальное пространство, в которое эта молодежь была включена: она училась в единой школе по одним и тем же учебникам, находилась в едином пространстве СМИ, «потребляла» одни и те же (с минимальными вариациями) культурные продукты, имела единообразный социальный статус по отношению к «взрослому миру», искусственно скреплялась единой идеолого-политической скрепой (ВЛКСМ), ставилась в однотипное положение социальной ответственности перед обществом и государством (армия для юношей; необходимость учебы и работы – под угрозой наказания за «тунеядство»; поощрение моногамных семейно-брачных отношений и наказание за отклонение от стандарта – налог на бездетность, ограничения в карьерном росте, «общественное воздействие» в форме «товарищеских судов», рассмотрения «персональных дел» в ВЛКСМ и КПСС и т.п.; единые институты вертикальной социальной мобильности: через получение образования, демонстрацию идеологической лояльности (партийность) и лояльности государству – например, обеспечение вертикальной мобильности сельской молодежи с помощью службы в армии или оргнабора на «комсомольские стройки»).

В современной России молодые люди находятся в несопоставимых стартовых условиях, во-первых, в условиях жесткой конкуренции по отношению друг к другу, во-вторых, и в-третьих (и в самых главных) экономические, социальные, имущественные, политические интересы разных групп молодежи зачастую не просто противоречат, а прямо враждебны друг другу. В таких условиях у них не просто нет общих проблем, но они часто являются не только проблемой, но и угрозой друг для друга – как индивидуально, так и на уровне социальных групп. В сегодняшней молодежной среде существуют не просто объективные противоречия между разными группами молодежи, но противоречия непримиримые, антагонистические, причем одни группы молодежи могут рассчитывать при утверждении (защите) своей позиции на помощь «старших» и даже прямо властных структур, а другие – не могут и, более того, подвергаются дискриминации и даже репрессиям со стороны властных структур.

Эта ситуация классового расслоения – типичного для капиталистического общества – давно описана в русской пословице «У одних щи жидки, у других жемчуг мелок». Но поскольку большинство нашей «пишущей братии» – люди благополучные (еще с советского периода) и вращаются в благополучных кругах (среди себе подобных либо среди спонсоров, чьи интересы они – не бесплатно, естественно – отстаивают в «публичном пространстве»), разумеется, этим людям и самим кажется, что в целом «все не так уж плохо» – и они пытаются в этом убедить читателей (зрителей, слушателей). Та же молодежь, которая в результате политики властвующей элиты сброшена на дно общества и лишена социальных перспектив, не имеет институтов и каналов, посредством которых она может донести свое мнение до «публичного пространства», контролируемого «большими СМИ», практически сплошь купленными правительством и большим бизнесом.

Не так давно я беседовал с двумя вроде бы вменяемыми людьми, профессорами МГИМО, которые говорили мне, что с молодежью у нас все хорошо, и ссылались на своих студентов: как студенты хорошо выглядят, как хорошо одеты, на каких машинах ездят, на каких иностранных языках говорят и какие замечательные письменные работы пишут. Одним словом, все прекрасно. Вообще-то, у МГИМО еще с советских времен – отвратительная репутация, репутация гебешного вуза, где учились растленные детки советской номенклатуры, вуза, воспитывающего в своих студентах конформизм, двуличие, клановость, стукачество, карьеризм и рвачество. В приличных интеллигентных семьях существует коллективное мнение, что порядочные люди в МГИМО не учатся. Но я все это говорить профессорам не стал, поскольку осознал, что понят не буду: заработки в МГИМО высокие, так что материальная заинтересованность все равно заглушит мой голос (и голос совести, если она у них есть). Не стал я им говорить и того, что знаю группу докторов и кандидатов наук, которые давно уже содержат себя и свои семьи тем, что пишут за студентов МГИМО те самые «замечательные письменные работы» – и от этих людей я знаю, что МГИМО обслуживают три такие бригады, что между ними разделена «территория» и существует соглашение о расценках (самая мелкая и плохонькая работа не должна стоить меньше 200 долларов).

Не стал я им рассказывать и о том, как совсем недавно я лично наблюдал (если угодно, изучал) одного такого со всех сторон замечательного студента МГИМО, у которого денег куры не клюют – вплоть до того, что он даже ленился сам водить машину (машины, их у него несколько), а пользовался услугами шофера (телохранителя). Проблем у него действительно не было, кроме одной (и, безусловно, преходящей): он не понимал, от какой из двух блондинок он заразился гонореей, и, следовательно, не понимал, какой блондинке надо бить морду. А бить сразу обеих он считал, видимо, неправильным…

Или другой пример: выпускница психологического факультета МГУ, наследственный психолог (а сейчас едва ли не большинство студентов психфака МГУ – это наследственные психологи, что само по себе наводит на размышления о доступности этого факультета для человека «со стороны»). У нее тоже нет никаких проблем: она работает в крупной западной корпорации в Москве, возглавляет службу по подбору кадров, то есть отсеивает тех потенциальных работников, которые в силу индивидуальных особенностей не могут приносить хозяевам максимальную прибыль. Строго говоря, эта девица предала психологию, опорочила высокое звание психолога как человека, призванного помогать людям, а не мешать им. Но, отмечу, большинство выпускников психфака занимается сегодня именно этой подлой жандармской работой.

Получает девица бешеные деньги и живет припеваючи. Правда, книг она уже давно не читает (и уж тем более – «толстых» литературных журналов, считая, что это – по недоразумению не вымершие «мастодонты» «совка»), в лучшем случае просматривает гламурные журналы и следит за литературой по специальности. А свободное время тратит на ежевечерние посещения со своим бой-френдом клубов и прочих модных и дорогих мест московской тусовки. «Проблемы молодежи»? Для указанной девицы это словосочетание – пустой звук.

Собственно говоря, даже в среде богатой и «элитной» молодежи, конечно, возникают определенные проблемы, но говорить о них скучно, как скучно говорить и о самой этой молодежи.

Всякая социальная система отбирает и воспитывает некоторое количество молодежи, призванной поддерживать и укреплять существование именно этой социальной системы – и такая молодежь получает от системы поощрения и привилегии. В нацистской Германии молодые люди, отобранные в «элиту элит» – СС – тоже не сталкивались с какими-либо особыми проблемами.

Реальные проблемы сосредоточены по другую сторону баррикад – среди бедных, угнетенных, ущемленных в правах, отверженных. Кстати сказать, таких – большинство, что бы нам ни рассказывали вальяжные московские профессора и прочие идеологические проститутки. Во-первых, это проблемы социально-экономические.